ЕСЛИ ВЫПАЛО

ЕСЛИ ВЫПАЛО … РОДИТЬСЯ

Если выпало в империи родиться

Лучше жить в глухой провинции у моря.

/И. Бродский/

Соловкам посвящается…

/автор/

По сегодняшней (17.09.14) информации в интернете половина россиян верит в «мировое правительство». При тотальном недоверии к ближнему, в условиях отсутствия Общественного Договора ничего больше и не остается, как только верить в правительство, в генерала, в директора. Даже родителям доверяют меньше, чем телевизионному лику с высоким рейтингом. Но когда к слову правительство добавляют мировое – тогда эта слепая вера людей, от которых ничего в этой жизни не зависит, превращается в предчувствие большой и непоправимой беды.

Правительства бывают нескольких типов. Не говоря о нелегитимных хунтах и о фашиствующих диктаторах – на них сама история повесила ярлыки и вынесла им приговор – обсудим два типа, которые обычно нравятся населению: первый тип – когда во главе страны стоит строгий, но справедливый Отец Народа. Если он карает, то в интересах народа, то есть теоретического большинства. Если милует, то тоже для народа. Если гонит или, наоборот, привечает иностранных послов – то и тогда в интересах народа. То, что вокруг Отца Народа есть еще Семья Отца Народа и Друзья Отца Народа – этот факт также никем не оспаривается и народ не смущает, так как крошек со стола семьи и друзей хватает всем. Особенно тем, у кого затянуты пояса. Таковы Отцовские чувства и стиль власти. Бедны, или скажем иначе – не богаты, почти все, но все живы и здоровы. А то, что при этом Отца Народа нельзя называть никаким другим именем, а дорогу можно переходить только на зеленый свет – также никого не возмущает. Таковы правила общежития, таков уклад. Да и что плохого в зеленом сигнале светофора? Только то, что он один из всего лишь трех.

Может быть, такое патриархальное смирение перед силами природы, а высшую политику, двигающую огромные массы людей, товаров и денег (и в соответствии с законом «сила действия равна силе противодействия» движимая ими же) уже давно пора относить к силам природы, естественно для человека?

Второй интересующий нас тип правительства – современный. Это «менеджеры», люди с парой МВА во лбу, несколькими языками за белоснежными зубами, на слух отличающие звон золота от звона серебра, люди зрячие, но не придающие значения разнице между белым и черным. Такое правительство рассматривает страну как предприятие, и управляет им как предприятием. Это означает, что рассматриваются как минимум два процесса: продажа производимых страной товаров (продавать либо дороже, либо больше), и оптимизация процесса производства. Оптимизация производства предусматривает и сокращение людей, замену их станками или гастарбайтерами, и определение размера выходного пособия – вплоть до нуля. Очень часто слово оптимизация ставится в кавычки, и тогда оно означает уклонение от налогов или иное воровство.

Но если над кабинетом Отца Народа хотя бы написано «Все мои дети и все должны быть счастливы», то у Менеджера всегда наготове конверт с листочком «предприятие больше в ваших услугах не нуждается». Интересно поведение Отцов и Менеджеров в кризис. И те, и другие приносят жертвы. Необходимость жертв прописана и в сакральных книгах, и в учебниках по бизнесу. Разница между жертвенными обрядами в первом и во втором случае только в накале эмоций. В первом случае их хватает на целые поколения писателей и читателей, во втором – только на отчет перед акционерами.

Вероятнее всего, что «мировое правительство», если оно существует, может быть только группой менеджеров.

Такова физиология власти. И, повторюсь, если при сегодняшнем уровне глобализации власть – явление природы, то не будем уподобляться «старому» русскому, про которого классик сказал, что: «Любимое занятие русского человека – расстегнув после сытного обеда жилетку ругать правительство». Постараемся мыслить глобально, в соответствии с природой и приметами – как хороший крестьянин, у которого на случай, если куры утонули, есть утки, то есть своя крестьянская альтернатива.

Теперь о том, как появляются вожди. Раньше все было нагляднее – воевали, ходили брат на брата и сын на отца, травили или закалывали друг друга не выходя из дворцовых покоев. В сущности, те стародавние процессы ничем, кроме формы, не отличаются и от процессов наших 90-ых, когда государственное имущество сначала перешло в частные руки, а затем пошло по рукам. В наше время существует Закон, о котором есть две поговорки. Одна старинная народная: «Закон – что дышло. Куда повернешь, туда и вышло», и вторая, сочиненная теми, кто закон пишет: «Друзьям – все, врагам – закон». С точки зрения мотиваций, энергетики и результата сегодняшние процессы ничем не отличаются от прошлых. Это процесс рождения царей.

Разумеется, вышесказанное является правдой для социально неразвитого общества (впрочем, всякое общество когда-то было неразвитым и переживало нечто подобное). Чтобы понять, насколько наше сегодняшнее общество социально не развито, достаточно посмотреть на то, как мы ездим. Если нормой и доблестью считается объехать пробку по обочине или встречной полосе, оттеснив потом какого-нибудь зазевавшегося пенсионера или новичка, если обрызгать пешехода или бросить окурок на дорогу не стыдно, то где потом искать добросовестных судей? Разве только среди тех, кто мучительно стоит в пробке?

Есть форма таких же, только более крупных процессов – «пятая колонна», «цветная революция», иными словами – государственный переворот на иностранные деньги в интересах иностранного государства или пресловутого «мирового правительства». Наверное, мир в чем-то похож на «воронью слободку», такую зощенковскую коммуналку, в которой не грех плюнуть в кастрюлю соседа, или написать на соседа донос, чтобы въехать в его комнату.

Классический монарх, Отец Народа сам никогда не вступит в «пятую колонну». Конечно, он не преминет ею воспользоваться для укрепления собственной власти. Иное дело – менеджер во главе компании или страны. Он же работает не за славу, а за премиальные. Мечта всякого менеджера – жить на проценты с капитала. А ведь известно, что каждый миллионер любит рассказывать, как заработал свои миллионы – кроме первого.

И, разумеется, человек является гражданином той страны, которой он доверил свои деньги.

Тут уместно вспомнить недавнее убийство в Москве оппозиционера Бориса Немцова. Первая инстинктивная мысль – приписать это преступление действующей власти. Но эта мысль противоречит природе власти в социально неразвитом обществе: в таком обществе безобидный оппозиционер должен быть живым, поскольку только тогда им можно пугать детей и стариков.

Эту смерть кто-то назвал «сакральной жертвой». Тоже неверно. Истинно сакральной жертвой является сахалинский губернатор, арестованный за воровство в особо крупных размерах. Перефразируя фразу о ружье, которое обязательно выстрелит, можно сказать, что если на улице висит плакат «одна взятка – два преступника», то кого-то должны посадить.

В 2018 году состоятся выборы. К этому событию Россия подойдет с жизнерадостным народом, пережившим очередной кризис, но с усталым президентом. Смена кажется неизбежной, судьба любой власти чем-то напоминает спектакль – в конце снимают декорации.

Ситуацию осложняет то, что жизнерадостный народ политикой и выборами не интересуется. Поэтому сюрпризов не будет. Все будет в соответствии с традициями.

А вчера (12.05.15) посмотрел иностранный часовой фильм про династию Романовых. Конечно, как все скороспелое, скучновато, мы – местные - исторически все глубже и трагичнее переживаем. Но, тем не менее, этот фильм дал толчок, и я окончательно сформулировал две идеи. Во-первых, что кроме двух упомянутых распространенных типов властителей: президент-демократ и царь-диктатор есть еще третий вариант - император типа наполеона, то есть внезапно появившаяся личность, вобравшая в себя понемногу свойства от всех. Может быть, только царской крови не хватает, но это ведь всегда так было - и до Романовых были цари другой крови. И вот в России, наверное, с учетом ее масштабов, именно такая власть и неизбежна. Остальное доделают «комплиментарная родословная» и дружба с Патриархом.

Наполеон ведь не сводил личные счеты с королями. Он во главе масс сводил счеты с целыми сословиями.

Во-вторых. На Руси все-таки издревле существовали демократические принципы (Новгород). Но потом, вероятно, из-за масштабов территории и естественных потребностей управления власть трансформировалась в централизованную. И вот что я подумал. Если мы (или кто-то) печемся об изменениях в обществе в интересах, например, среднего класса (по российской привычке политизируем это понятие), то для осуществления изменений этот класс должен быть физически достаточно многочисленным. Его энергию, возможное влияние на процессы, видимо, можно сосчитать по какой-нибудь формуле, типа e=mc2, где m - численность, а с - скорость и «законность» принятия решений, обмена информацией и т. п.

Так вот, если у власти "с" по понятным причинам выше, чем у любой другой группы населения, то поднимающему голову классу остается заботиться только о численности. А это означает - нужна высокая рождаемость в этом классе. Иначе - ничего не получится. Но если большое семейство себе могут позволить только олигархи или чиновники, то государство никогда не станет выгодным и удобным для частного человека из среднего класса.

Более того, такое государство будет лояльно ко всем практикам, снижающим рождаемость в среднем классе.

Здесь возникает вопрос о реальной добавленной стоимости, которую создает средний класс в условиях современной глобальной экономики – на что и ради чего создавать большую семью. Если это переворачивание бумажек в банке - это ерунда, пшик в истории технологий, это конкуренция с компьютером, в которой компьютер обязательно победит, особенно, если во главе государства стоит «менеджер». Спасти средний класс может только образование, поскольку только оно дает возможность видеть дальше мастерового. Роль среднего класса – генерирование идей, совершенствующих мир. Реализация подходящих идей осуществляется на деньги верхов руками низов.

Много ли в воздухе витает идей и фантазий, чтобы дать пропитание действительно большому количеству людей?

А если нет добавленной стоимости - то нет в экономике, нет нигде, в том числе и в очереди на запись в детский сад. Это большая проблема глобализации – обоснованная реальными интересами общества занятость образованного человека. Если образование не востребовано, из жизни исчезает креативность и искреннее веселье – бал правит параграф. И это не обязательно значок с кудрявым младенцем на лацкане, это может быть и обязательная пинта пива с коллегами по пятницам или барбекю на лужайке по выходным.

Ну а настоящее чиновничье государство - это стремление подоить корову до того, как она поест. И еще снять шкуру, поскольку шкура корове во время доения только мешает - чешется. Как тут не задуматься об утках, о своей персональной «крестьянской альтернативе»?

После того, как народ всколыхнулся маршем «Бессмертного полка» и президент возглавил его, весь мир напрягся, поняв, что «с этими пока приходится считаться». И тут же на билбордах появилось нечто не броское, не рекламное, а, наоборот – по-книжному черно-белое, как истина в последней инстанции.

Изображение неровное, вроде как гранит, или вынутый из земли мрамор. Подобные лица я видел только в античных залах Эрмитажа. Такое ощущение, что на верхней, срезанной части изображения, надо лбом должен быть лавровый венок, который пока из скромности не показывают. И лозунг - "В России невозможное ВСЕГДА ВОЗМОЖНО БЛАГОДАРЯ ЕЕ ГЕРОЯМ (фото баннера удалено автором 06.06.23)

И слегка пританцовывающий вот уже второй месяц над отметкой 55 рубль твердит одно: время революционных возможностей прошло. Россия вошла в период эволюционных изменений, неторопливых, как рука, ведущая державное перо. С возрастом все неторопливее и неторопливее. Мы постепенно становимся америкой – со своими шашлыками на своих шести сотках.

Да мы всегда и были такими же – СССР и США были едины в главном: мироустройство предполагало многообразие частностей при единообразии общего. Были разные масштабы производства частностей (сортов колбасы, количество музыкальных групп), но в главном мы были одинаковы. Советский ученый мог изучать бабочек или кометы, но не мог быть капиталистом. Американский ученый тоже мог изучать бабочек или кометы, но не мог быть коммунистом. Скорее всего, советский ученый чаще знал английский, чем американский – русский.

Я вдруг почувствовал, как что-то важное улетело из сердца. Неужели ошибся гений Тютчева со своим: «У ней особенная стать…»?

Те люди в России, которых снова предполагается мобилизовать на «догнать и перегнать», которых называют средним классом, а точнее было бы называть людьми среднего достатка, потеряли свойство советского человека – радоваться мелочам. Холодильник или даже автомобиль как вожделенная цель многолетних трудов не несет радости. Дух борьбы, драйв накопления убит потребительским кредитом.

Более того, человек среднего достатка в современной России стал несчастлив – он стал завистлив. И завидует он не кому-то постороннему, а самому себе – такому, каким он не стал, потому что не оказался в нужное время в нужном месте. Это комплекс неполноценности, и, может быть, именно он подвигнет кого-то на очередной марш несогласных. Лозунг, разумеется, будет традиционным: «Россия без…».

Но это не будет восстанием. Это будет даже не бунт. Это будет просто скандал, как будто кому-то наступили на ногу и не сходят. Потребительский кредит и комплекс неполноценности убили гражданскую ответственность и политику в России. Теперь и в России. Любому правительству хватит ума, чтобы не давить народу на мозоли. На горло – да, на мозоли – нет.

Придет время, и фантазия «Россия без…» станет явью – просто потому, что несменяемость власти не означает несменяемость портретов. Существенно все измениться может лишь тогда, когда группе, сплоченной вокруг вождя, придется бороться.

Мотивация элиты к развитию собственной страны – внешний экономический враг. Лучшие годы России были тогда, когда своя элита за границей только отдыхала, а работала сама и работали ее деньги на Родине. Но если деньги элиты – за рубежом, врагом элиты становится собственный народ.

Им же – деньгам – хорошо за рубежом: производительность выше, кредиты дешевле, технологии новейшие. «Правительство мировое», если оно есть, ближе. Зачем им возвращаться? Это ведь не народ их зовет обратно, это кто-то от имени народа их подманивает. А деньги по своей натуре недоверчивые. Нет ясности в этом «зове предков», а жаль.

Борьба элиты с народом – это особенная тема. Считается, что русский человек с этим рождается и от этого умирает. Просто так, за здорово живешь, мобилизовать человека среднего достатка на подвиг или на раскошелиться не удастся. Как это уже неоднократно бывало, человека среднего достатка можно легко мобилизовать только на нравственное падение – особенно на национальной почве или квартирном вопросе. В этом деле достаток даже не очень важен – первобытному в человеке все равно, чем и почем его кормят.

Нравственное падение и умственная деградация собственного народа – это вожделенная победа элиты, деньги которой за рубежом. Это снимает с нее ответственность за великое прошлое. Нравственное падение и умственная деградация человечества – это вожделенная цель мировой элиты, так как это развязывает ей руки. Конечно, рано или поздно нравственное падение народа (народов) саму элиту и губит (по крайней мере, так бывало), но, скорее поздно, чем рано. А за это время можно снова превратить холодильник в цель жизни, построить стадионы и пускать на них бесплатно – по членскому билету правильного цвета, и ведь есть еще сериалы и дешевая водка. И есть волшебное слово «оптимизация» - наука сокращать издержки и риски.

Но вот некоторые оригиналы выживают - люди среднего ума, и даже большого. Кое-кого из них даже национальным вопросом не проймешь, или квартирным. Им бабушка говорила: «Если боишься ночи, повернись лицом на восток». Вот они, чуть что – и отворачиваются. А уезжают, как ни странно – на запад. Пока – на запад.

Странно потому, что и у нашей Империи есть отличное место для медитаций и рефлексии. Есть свой южный берег – южный берег… Северного… Ледовитого… Океана. С любого тороса там видно дальше и больше, чем с Эйфелевой башни. Потому что вокруг все белое и ничто не отвлекает от того, чтобы видеть.

К сожалению, там тоже нашли нефть. Поэтому шансов на то, чтобы оказаться самым умным, скоро может не стать.