СЕРГЕЙ ЧЕФРАНОВ

ТАРАКАН

 

Инспектор ДПС Лютиков стоял на островке между полос на своем посту. Была середина лета, в спину светило утреннее солнце, из канавы вдоль дороги сияли желтыми капельками цветочки.

- Должно быть, лютики, - подумал о цветочках Лютиков.

День обещал быть хорошим. Суббота, поток дачников из города еще не вытянулся муравьиной тропой, можно постоять и подумать о чем-то хорошем – о скором отпуске.

- Зачем мне ехать в Турцию? - сказала Лютикову жена. – У тебя у самого усы как у турка!

- Но все-таки поедем, отговорил я ее от поездки к маме в Череповец, - похвалил сам себя Лютиков. Потом снял фуражку, вытер платком лоб, затылок и погладил пальцами усы. Усы были густые, мягкие, рыжие, в меру длинные. Усы были гордостью Лютикова.

Лениво махнув полосатой палочкой подъезжающей «Газели» с крытым кузовом, Лютиков направился на обочину. Водитель в майке, высунув локоть из кабины, смотрел на него пустыми глазами.

- Вчера пил, - подумал про водителя Лютиков. На душе стало приятно.

- Документы, - небрежно сказал Лютиков.

- Водитель молча протянул ему уже приготовленные бумаги.

- Точно, пил, - снова подумал Лютиков.

Но тут на плече ожила рация. Сквозь  треск и шум до ушей Лютикова дорвался хриплый многоэтажный мат, которым никто, кроме начальника городского ГИБДД похвастать не мог. Но одно слово было особенным.

- Таракан! - дважды проревел начальнический глас.

Лютиков, хоть и был удивлен, но мог поклясться, что именно это насекомое шеф и упомянул в ходе утренней разминки голосовых связок.

Позади раздался топот. Лютиков обернулся на шум. К нему от КПП бежал, отдуваясь, сослуживец.

- Слышал? - спросил сослуживец Лютикова.

- Ну, - ответил тот.

- Чтобы это значило?

- Да-а, - промычал Лютиков.

- Пойду в контору позвоню, - сказал сослуживец и побежал обратно.

Лютиков направился за ним, отмахнувшись от водителя, который пробубнил ему вслед:

- Ехать надо, протухнет товар.

Сослуживец, поминутно вытирая багровый лоб, прижимал к уху трубку и напряженно что-то слушал. Из трубки еле слышно верещал женский голосок.

- Канарейка, - подумал Лютиков. Интересно, есть ли в Турции канарейки.

Сослуживец положил трубку и повернулся к Лютикову.

- Канарейке позвонил, от наших все равно никакого толку. А она баба глупая, но добрая, кое-что слышала.

- И что эта ворона накаркала? – спросил Лютиков. Пухленькая Светочка Канареева, между своими «канарейка», ему нравилась. Поэтому он ее не баловал и,  опять же междусвоими,  называл то вороной, то сорокой. Слух у нее был, как у суслика, подружек везде как мух на рынке, а язык был чисто сорочий.

- Что-то она такое слышало из главка, что грядет санитарная инспекция постов.

- Сегодня? – спросил Лютиков.

- А когда еще! Раз даже шеф в такое время выехал. Не иначе, как сегодня.

Дверь скрипнула, и на пороге показался водитель «Газели» в майке.

- Ехать надо, - снова пробубнил он.

Комната наполнилась едким запахом перегара вперемешку с табачным дымом.

- Куда ехать, от тебя разит, как от помойки, - брезгливо ответил сослуживец. – Что, не проспался?

Прозрачные, как вода в осеннем ручье, глаза водителя мигнули

- Я же и говорю – протухнет товар, - водитель прислонился плечом к дверному косяку и замер, уставившись на пачку своих бумаг, которые Лютиков положил на стол. Большая черная муха тут же села к нему на плечо.

- Ну, так что, подтвердилась информация? – из соседнего помещения вышел начальник поста.

Сослуживец повернулся на стуле:

- Точно никто не знает, но вероятность высокая.

Начальник поста обвел глазами помещение, причем на фигуре водителя в дверях его взгляд остановился не больше, чем на холодильнике в углу. Собственно говоря, к холодильнику взгляд и вернулся.

- Звони на станцию дезинфекции, пусть присылают спецов. Прямо сейчас.

Начальник повел носом, поморщился и ушел к себе, бросив через плечо:

- Воняет у вас тут, проветрили бы хоть.

Рация на плече снова заговорила:

- Всем постам! Всем постам! Хр-р-р…..х-р-р…. Чтоб ни одна тварь х-р-р…х-р-р… шкуру спущу… х-р-р… х-р-р… Всем постам…х-р-р!

Лютиков поежился. Сослуживец нахмурился и вжал ухо в телефонную трубку. За дверью начальника поста затрещал отодвигаемый от стены стол.

- Лютиков. Сюда иди! Давай холодильник сдвинем, - позвал начальник.

За холодильником нашлась пыль, дохлый паук, истлевшая бабочка. Тараканов не было.

- Ну, это ничего не значит, - сказал начальник. – Наш найдет!

Рация чихнула:

- ..му личному составу… х-р-р…… атыйгад! Устав за..х-р-р… был!

- Что он имел в виду? - спросил сослуживец, - что такое «атый»?Атый, атый, поддатый?

Лютиков отмахнулся от этого вопроса, достал мобильный телефон и позвонил другому сослуживцу, который с напарником в это время сидел в засаде в десятке километров от поста. Там был такой участочек недавно отремонтированной дороги, с которой еще не убрали знак временного ограничения скорости.

- Что? – спросил Лютиков в трубку, - проехал? Только что? Злой, как черт! Орал. За бороду дернул? Уволить грозился? Дела-а!

Начальник с интересом посмотрел на Лютикова.

- Кого это он за бороду?

- Да стажера, - ответил Лютиков. Им там для усиления стажера дали. Бородатого.

- А, - сказал начальник. Тогда «атый» значит бородатый. Ну, у нас таких нет. Все нормально.

Начальник снова потянул носом и покосился на водителя «Газели», по-прежнему подпиравшего косяк.

- Надолго этот тут? Только воздух портит.

Потом подумал и спросил:

- А где наш стажера за бороду таскал?

Лютиков ответил.

Начальник ахнул:

- Так это же в паре минут от нас! Где санитары! Ух, ты мать родная, засыпемся! Хоть хлорки найдите, посыплем для запаха! И этого вон отсюда, - указал он на водителя «Газели».

Потом он вдруг внимательно и недоверчиво посмотрел на Лютикова.

- Послушай, Лютиков! А что в уставе про усы говорится?

Лютиков пожал плечами.

- То-то и оно, я тоже не знаю. Но гореть из-за тебя не собираюсь. Ты бы сделал что-нибудь.

- А что? – спросил Лютиков.

- «Атый», бородатый, усатый, - подсказал гладко выбритый сослуживец.

У Лютикова засосало в животе. На гражданку не хотелось.

- Там, в туалете я вроде станок одноразовый видел. В ящике под мойкой, - сказал начальник и хлопнул Лютикова по плечу. – Ты уж поторопись. Сам понимаешь. А то ходишь тут, как таракан усатый. Правильно я говорю? – начальник повернулся к бритому сослуживцу Лютикова.

Сослуживец осклабился и кивнул головой.

- И про этого не забудьте, - напомнил начальник про водителя «Газели».

- Уматывай отсюда, чтоб через секунду за поворотом был! – не со злости, а по долгу службы заорал на водителя сослуживец.

Счет шел на минуты. Полковничий джип уже показался вдали – на вершине холма возле новой часовенки и старой водокачки. Странно, что сине-красный маячок не сверкал.

Водитель «Газели» схватил брошенные ему бумажки и резво побежал к  машине. Большая черная муха не отставала от него, все время держась над плечом. Хлопнула дверца, забубнил и закашлял мотор, «Газель» заскрипела и резко съехала с обочины на проезжую часть.

- Успеет, - подумал Лютиков и сам побежал в туалет, левой рукой придерживая фуражку, а правой кобуру.

Из-за того, что вода из крана шла напористо – с брызгами и шумом, а вентилятор в потолке гудел не хуже шмеля, и мухи жужжали и стучались в крашеное окошко, Лютиков не услышал того, что произошло на посту. А произошло вот что.

«Газель» резко ворвалась в поток автомобилей, везущих горожан на дачи. И в потоке оказалась одна активная «восьмерка», когда-то красная, а теперь рыжая от ржавчины. В ней сидел жизнерадостный юноша, оглохший от саббуфера в багажнике. Сквозь сильно тонированные стекла он не замечал всеобщего внимания и недовольства других водителей пируэтами, которые выделывал на дороге его «привет из прошлого». Он рулил, легко выпрыгивая на встречную полосу и так же легко и беззастенчиво влезая обратно в поток, заставляя других скрипеть зубами и тормозами. И вот эта ржавая «восьмерка», обнаружив у себя перед капотом видавший виды борт «Газели» растерялась и воткнулась в него, как уткнулась бы Джульета в жилетку Ромео, если бы Ромео ту жилетку носил.

Возникла пробка, и в этой пробке, как «Титаник» до встречи с айсбергом, солидно проплыл джип начальника городского ГИБДД.

Джип подъехал к месту аварии. Начальник городского ГИБДД сам вышел из машины и, растопырив руки, а заодно хищно и радостно улыбаясь, направился к водителю «восьмерки».

- Ну, вот мы и встретились, - как бы говорил он.

Но вместо добрых слов начальник сплюнул и крепко ударил ногой по крылу «восьмерки».

- Оформляйте. По полной. Лишение, - бросил он подскочившему начальнику поста.

- Что натворил? – спросил начальник поста. – На сколько лишать?

- Подрезал, гад. Спрятался за тонировкой, ни… не видит. А шныряет, как таракан. И машина ржавая, рыжая. Так что по полной. Навсегда! Прихлопните этого… таракана!

- Так точно! Навсегда! – козырнул начальник поста. – Не хотите, Павел Степанович, чашку чая?

- Давай, и чай давай, если больше ничего.

Начальник городского ГИБДД отошел от «восьмерки» и направился к посту.Проходя мимо водителя «Газели», хлопнул его по плечу:

- Спасибо, герой! Без тебя не догнали бы. У меня собака в машине чуть не родила!

Начальник поста семенил следом. Оформлять ДТП и прочие прегрешения музыкального юноши остался бритый сослуживец Лютикова. За компанию с ним остался и водитель полковничьего джипа, который и рассказал, что именно случилось.

Дело оказалось простым, до нелепости. Начальник городского ГИБДД спокойно сидел на заднем сиденье джипа и ласково разговаривал с любимой собакой, которую собирался по дороге на службу завезти к знакомому ветеринару. Собака была с репутацией и собиралась скоро принести еще медалистов. Рулил молодой офицерик. И вдруг откуда-то сбоку вынырнула та самая ржавая «восьмерка», подрезала полковничий джип, который так резко затормозил, что у полковника звякнули звездочки на погонах, а собака жалобно заскулила, и снова куда-то скрылась, виляя между машин, как будто играя в шашечки. Ринулись в погоню. Но машин было много, да туман временами наплывал на дорогу. В общем, догнать быстро не смогли, а передвижной пост тоже «проспал», из-за чего полковник и дернул за бороду стажера, стоявшего на обочине, как простой продавец полосатых палочек.

- А чего мигалку не включил? – спросил сослуживец Лютикова.

- «Накрылась» мигалка. Не включается. И сирена тоже, - ответил офицерик.

- У нас Лютиков соображает в электронике. Сейчас позову, - сказал сослуживец, пихнул офицерику протокол и ушел за Лютиковым.

Тут как раз приехали специалисты по уничтожению тараканов, сгрудились на крылечке, опасаясь заходить внутрь, пока начальники пили чай.

- Что за публика? – покосился на них полковник.

- Внеплановая дезинфекция, чтобы не расслаблялись, - ответил начальник поста.

- Ну-ну. Не расслабляйтесь, - одобрительно прогудел полковник и нехотя поднялся:

- Хорошо у тебя тут. Чисто.

- Стараемся, - по протокольному нахмурив брови, сказал начальник поста.

Пока руководители чаевничали, Лютиков, облизывая языком поцарапанную в спешке верхнюю губу, подергал за проводки полковничьего джипа и наладил мигалку и сирену. Ржавую «восьмерку»оттолкали на обочину, водителя «Газели» с мухой отпустили. Протокол оформили. Пробка рассосалась сама собой, и проезжающим водителям оставалось только скептически поглядывать в сторону поста, на котором жизнь вошла в колею.

- Починили! – доложил офицерик полковнику, когда тот подошел к джипу.

- Кто сделал? – спросил полковник.

- Да вот, Лютиков, - ответил начальник поста.

- Лютиков? А, помню, усатый такой, - сказал полковник и посмотрел на Лютикова.

В его глазах блеснуло и померкло удивление. Он отвернулся, чтобы сесть в машину, потом снова обернулся:

- А ты, Лютиков, зачем усы сбрил? Они тебе вроде не мешали. И на турка был похож. Зря сбрил, - сказал полковник.

- Так это, вроде, торчали сильно, - ответил Лютиков.

- Зря сбрил, - убежденно повторил полковник, забираясь на сиденье.

Стрельнул свинцовым взглядом по лицу Лютикова, и добавил:

- На крысу стал похож. Извини за прямоту. Прощай.

Полковник хлопнул дверцей, джип сорвался с места и с завыванием помчался в город.

Сослуживец подошел к Лютикову, осторожно спросил, кивнув в сторону удаляющейся мигалки:

- О чем говорили?

- Да так, не о чем, - нехотя ответил Лютиков. – О крысах.

- А-а, - понимающе кивнул сослуживец, - в прошлом году крыс на постах морили. Значит, скоро и в этом году будем. Пойду, у «канарейки» узнаю, когда.

Он ушел. Лютиков остался один, не считая потока машин, скользящего мимо.

- Теперь уже турком не назовет, - подумал Лютиков о жене. – Теперь за турками в Турцию ехать надо.

Он достал платок и вытер снова вспотевшее на солнце лицо. Голую губу немного пощипывало.

- Привыкну, - подумал Лютиков и не торопясь направился к полосе, издалека высмотрев серую малолитражку, ныряющую то в ряд, то на встречную полосу.

- Крыса, - подумал о ней Лютиков, - так и лезет во все дыры.

Но на капоте малолитражки была нарисована кошка. Черная, с пронзительными зелеными глазами.

По ступенькам поста сбежал сослуживец, вскочил в патрульную машину и, пустив пыль из-под колес, рванул в сторону города.

- Не иначе, как за мышеловками поехал, - подумал Лютиков.

И это было правдой. Крыс на постах объявили вне закона.